Петсамо-Киркенесская наступательная операция овеяна героическим духом той эпохи, когда люди отстаивали свою землю, свой Север. Нам кажется, что для большого проекта «Освоение Севера: тысяча лет успеха» эти страницы истории — одно из тех ключевых звеньев, которые сложились сегодня в цельную картину Севера и его людей.
В октябре текущего года в Москве и Мурманске прошла серия встреч в рамках Международной научной конференции «Заполярье 1944 – 1945-й: война, повседневность, память», посвященной 75-летию Петсамо-Киркенесской наступательной операции, результатом которой стало освобождение от фашистов Советского Заполярья и Северной Норвегии в конце октября 1944 года. Организовали конференцию Институт всеобщей истории Российской академии наук, Издательство «Политическая энциклопедия» (РОССПЭН), Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ) и компания «Норникель».

«Историческая память – прививка от ошибок прошлого. Если мы будем предавать забвению историческую память, то можем в недалеком будущем получить интеллектуальную, этическую и нравственную катастрофу любой страны».
Обращаясь с такими словами к участникам конференции и Полномочным Послам Норвегии, Швеции и Финляндии в России, приехавшим на открытие конференции, директор департамента федеральных и региональных программ «Норникеля» Андрей Грачев подчеркнул, что, являясь лидером горно-металлургической промышленности не только в России, но и в мире, «Норникель» вместе с тем проводит большую социо-культурную работу, во многом направленную именно на сохранение исторической памяти.
В центре внимания ученых из России, Финляндии, Норвегии и Швеции были малоизученные вопросы войны на севере. Доклады и дискуссии затронули широкий круг вопросов: тайная дипломатия европейских стран в предвоенные годы, вступление Финляндии в войну на стороне Германии, оккупация Норвегии и создание там сети концлагерей для советских военнопленных, партизанская война на Карельском перешейке и в Южной Финляндии, особенности шведского нейтралитета, отношение в Норвегии к перспективам освобождения ее от нацистов войсками Красной армии, отношение к памяти жертв Второй мировой войны в странах Скандинавии и многие другие.
Сегодняшний рассказ — о некоторых подробностях боевых действий на мурманском направлении и усилиям историков по развенчанию мифов, которые благодаря мемуаристике и отчасти журналистике утвердились советской и даже постсоветской историографии в виде некоего культурно-исторического кода о войне в Заполярье.
Во многом этим вопросам был посвящен доклад кандидата исторических наук, сотрудника Мурманского арктического государственного университета Александра Чапенко.
Итак, весной и летом 1942 года под Сталинградом, под Харьковом, под Севастополем шли ожесточенные бои. На мурманском же направлении, где части Красной армии сражались с элитными подразделениями немцев – горными егерями – фронт замер.

«С мая 1942-го по октябрь 1944-го позиционная война велась здесь без всяких попыток наступления, как со стороны советских войск, так и со стороны неприятеля, – подчеркнул, выступая на конференции, Александр Чапенко. – А фактически фронт на севере оставался статичным с сентября 1941-го по октябрь 1944-го».
Это было одно из самых длительных позиционных противостояний во время Великой Отечественной войны.
Современные исследователи ставят под сомнение устоявшееся мнение о якобы численном перевесе немцев в боях на мурманском направлении, особенно в первые месяцы. Сегодня у российских историков есть возможность, опровергнуть подобные утверждения, опираясь не только на советскую мемуаристику и рассекреченные документы, но и на работы немецких и австрийских историков. О боевых действиях в Заполярье пишут, например, Роланд Кальтенэггер «Фердинанд Шернер: генерал-фельдмаршал последнего часа» (в 1942 – 1943 годах генерал-лейтенант Шернер был командующим 19-м горным корпусом в Лапландии) и Ганс Рюф «Горные стрелки перед Мурманском». Обширные исследования провел норвежский историк Альф Якобсон, опубликовавший несколько очень интересных книг, связанных с боевыми действиями на мурманском направлении.
Есть возможность сравнить и сопоставить силы сторон и на основе массива документов из национального управления архивов и документации США – National Archives and Records Administration (NARA). Там хранятся журналы боевых действий нескольких горных дивизий вермахта горного корпуса Норвегии, который сражался на мурманском направлении. Александр Чапенко, изучивший эти документы, подчеркивает:
«У противника никогда не было численного перевеса. Сравнивая и сопоставляя цифры по численности советской группировки 14-й армии и горного корпуса Норвегии, а потом 19-го германского горного корпуса, видно, что ни на одном участке у гитлеровцев преимущества в живой силе не было».
Еще одно устоявшееся мнение, еще один миф: главной целью наступления противника в июне 1941 года были полуострова Средний и Рыбачий. Эту точку зрения разделяют и многие современные историки. Однако вновь выявленные документы – утверждает Чапенко – проливают свет на истинные немецкие планы:
«Если им удастся сходу ворваться на полуострова и захватить линию обороны по хребту Муста-Тунтури, то они полуострова занимают, если сходу не возьмут полуострова, то остаются стоять здесь и будут ждать дальнейшего развития событий. Так и получилось. Немцы остановились перед хребтом. И три года здесь шли ожесточенные бои».
Следующий миф, который, по словам исследователя, до сих пор активно культивируется мурманскими краеведами, якобы генерал Эдуард Дитль, участвовавший в войне против СССР в Заполярье, издал приказ, согласно которому Мурманск на три дня отдавался на разграбление горному корпусу Норвегии:
«Я имел возможность в двухтысячные годы общаться с немецкими и австрийскими ветеранами. Они очень удивлялись, когда я им про это рассказывал».
Развеивается и миф о якобы имевшихся у немцев билетах на банкет в ресторане главной гостиницы Мурманска «Арктика». Этот вывод ученый сделал, сопоставив как советские, так и немецкие архивные документы.
…Наступая на мурманском направлении, гитлеровцы сумели занять небольшую территорию: глубиной 40 км, шириной 60 км. Часть немецких войск блокировали полуострова Средний и Рыбачий, основная же линия фронта шла вдоль реки Западная Лица. И поскольку здесь не было ни одного населенного пункта, где проживали бы граждане Советского Союза, и оккупационный режим ввести было невозможно, все три с половиной года боевые действия велись в условиях дикой и безлюдной местности.

«Это сейчас тундра очень серьезно заросла, – обращает внимание коллег Александр Чапенко. – Тогда там была голая местность, лишенная какой бы то ни было растительности, то есть, маскировать войска было невозможно. Кроме того, летом постоянно светит солнце – полярный день. А зимой, в условиях полярной ночи – не только сильные морозы, но и снежный покров до полутора метров. Среда более чем экстремальная».
Но, не смотря на это, в 1942-1943-м годах немцы построили здесь полосу мощных укреплений, максимально усилив свои многочисленные оборонительные рубежи по горным грядам, рекам, заливам. На господствующих высотах были созданы опорные пункты-крепости из камня и железобетона. Для снабжения войск построены многочисленные автомобильные дороги, а на сложных участках — и канатные. Немцы учли и опыт боев 1941 года, укрепив позиции по занимаемому ими западному берегу губы Большая Западная Лица на случай высадки там советских десантов.
Отлично подготовленные мобильные горные части гитлеровцев, имели специальное снаряжение и могли в этой местности действовать эффективно. Было продумано и тыловое снабжение. К воинской части или подразделению прокладывалась основная дорога, по которой все необходимое доставляли машинами. А непосредственно на передовую продовольствие и боеприпасы везли на мулах: на спинах животных укреплялись специальные вьюки для разных предметов. Вот так горные егеря организовывали тыловое снабжение в условиях бездорожья.
В Красной армии с этим было гораздо сложнее, хотя и дороги строили, и подвозили автомобилями боеприпасы, продовольствие, снаряжение. Когда выпал снег, и встал вопрос ведения боевых действий в условиях полутораметрового снежного покрова, началось формирование специальных частей, которые были укомплектованы лыжниками, а в качестве транспортных средств использовались олени. Это были так называемые олене-лыжные части, первая массовая попытка применения которых была предпринята во время майской наступательной операции 1942 года. Но этот опыт оказался неудачным. Пытаясь обойти правый фланг немецкой обороны, олене-лыжники понесли огромные потери.
«Два батальона вообще пропали без вести. Их судьба остается неизвестной до настоящего времени, – рассказывает Александр Чапенко. – Версия историков: их могла расстрелять немецкая авиация. А в условиях тундры судьба бойцов, оставшихся без оленей, без продовольствия, была предрешена. Их останки наверняка были найдены нашими поисковиками и захоронены в Долине Славы, но не были идентифицированы».

…В апреле-мае 1942 года, атаковавший немцев с моря советский десант понес огромные потери – морские пехотинцы погибли все до единого. Список потерь пополнили и те, кто был брошен им на подмогу.
«Это место страшное, – говорит ученый. – Сейчас недоступно, потому что здесь, в Губе Андреева, находится ядерный могильник. Оно жуткое, но мне удалось там побывать. Представьте себе каменную осушку, никакой растительности. И наша морская пехота вела там бои с врагом в ситуации, когда сначала пошел дождь, потом повалил снег, потом ударил мороз… Им не из чего даже было разжечь костер. Поисковики нашли там очень много оружия – винтовки Мосина. В больших количествах без прикладов они были сложены в кучи. Мы сначала не могли понять, что это такое, а потом догадались, что немцы, после того, как закончились бои, собирали наше оружие, снимали с него деревянные части, а потом жгли костры, так как никакого другого дерева в этом месте не было».
Тема потерь для мурманских историков до сих пор является одной из самых острых и злободневных. В ходе боев на мурманском направлении немцы по официальным данным потеряли 12 тысяч человек – вермахт, люфтваффе и кригсмарине. Из них 9 800 человек – горные егеря, условно говоря – пехота. Потери Красной армии здесь в 1941-1944 годах пока точно не известны. По данным поисковиков на осень 2019 года в Долине Славы под Мурманском захоронено 30 тысяч советских бойцов. Имена 10 тысяч павших известны. Остальные – безымянные, и установить их имена возможности уже не будет. Таким образом, известное на сегодняшний день соотношение потерь живой силы на мурманском направлении – один к трем. Но это значительно ниже, по словам Александра Чапенко, чем соотношения по всему советско-германскому фронту:
«Это говорит о достаточно высоком профессионализме частей 14-й армии, которые сражались с фашистами на мурманском направлении. И враги в своих мемуарах подчеркивают, что сопротивление, которое они встретили на мурманском направлении, было значительно сильнее, того, которое они встречали ранее. Широко известна фраза из книги Ганса Рюфа: «Дни Нарвика показались санаторием 3-й горной дивизии по сравнению с боями на Западной Лице». Проклятая река – именно под таким названием эта небольшая речка в Мурманской области осталась в воспоминаниях противника».